Баир Дышенов: «Все бурятское находится в жалком состоянии»
Известный кинорежиссер в пух и прах разнес культурную политику республики
В программе «Спектр» 41-го Московского международного кинофестиваля показывают фильм режиссера из Бурятии Баира Дышенова «Шарнохой – жёлтый пёс». В программе так же – шесть лент из Швейцарии, Польши, Греции и других стран. Успех ли это для Дышенова и для всего бурятского кино? Несомненно.
Отбор и само попадание в ММКФ – уже престижно. Но Баира мало волнует вопрос, признают его или нет. Мы хотели поговорить с Дышеновым о фильме и о фестивале, но получился эмоциональный монолог режиссера о состоянии культуры в современной Бурятии.
· На Московский фестиваль я не поехал. Наездился по всему миру по другим фестивалям - в одиночку. Знаю, как там. Покажут фильм, выйдешь на поклон, ответишь на вопросы. На этом все. Я надеялся на делегацию от республики, представить бурятское кино впервые на таком уровне. Но сам я не обладаю такими финансовыми и организационными возможностями. А со стороны республики к этому интереса нет.
· Любой фестиваль для меня – это не тусовка и не призы. Прежде всего, это экспертиза того, что мы сделали. Когда ты находишься годами в процессе создания фильма, глаз замыливается. Важно, чтобы независимый эксперт или критик посмотрел твою работу и оценил ее – тоже независимо. Для того и вывожу свое кино на фестивали – в Бурятии нет ни экспертов, ни критиков нормального уровня.
· Я не снимаю коммерческое кино. Мои фильмы здесь мало смотрят, в прокате они много не собирают. Местный зритель ходит на комедии и на бандитов. Если бы хотел, чтобы меня любили зрители, если б хотел кассу получать - шел бы в ту сторону. Но на жизнь я зарабатываю немножко по-другому. И не сижу и не думаю все время о том, как зритель примет мои фильмы.
· Я пытаюсь заниматься бурятским национальным кинематографом. А он сейчас находится в бесхозном состоянии. Он неструктурирован, в нем нет общих целей и задач. Поймите, у нас небольшой народ, зрителей мало. Национальное кино изначально не может быть рентабельным. Хотя нет, может. Если сделать, например «Бабушку легкого поведения с бурятским лицом». Или «Горько-8 по-бурятски». Но простите - это уже не национальный кинематограф. Если мы хотим именно бурятское кино, без республики тут не обойдешься.
· Тут встает еще один вопрос: «А есть ли у нашего народа своя республика, своя государственность?». Да, сегодня Бурятия – субъект Российской Федерации. Но к бурятской культуре и народу это не имеет никакого отношения. Честно? Все бурятское находится в заброшенном, исхудалом, жалком состоянии. Литература, кино, театры, музеи, СМИ, образование, национальный университет… По телевизору идет реклама одной выставки Никаса Сафронова, как будто в музеях больше ничего не происходит. Я лично видел объявление в одной из больниц: «Принимаем медсестер. С медфака БГУ не звонить». Национальный театр давно топчется на месте и занимается какой-то групповой мастурбацией. О чем тут говорить?
· Вот представьте театр, где двести человек, каждый из которых со своими тараканами и мухами в голове, должны сработать так, чтобы в пятницу в шесть вечера родилось художественное произведение. Чтобы там была режиссура, музыка, лицедейство, пространство, драматургия… Подумайте, какая организация процесса! Это вам не заводик по выпуску кирпичей. И вот, появляется афиша. Я иду в театр на премьеру, смотрю и плююсь. Потому что в пятницу вечером ни хрена не рождается. Нечему рождаться.
· Я не вижу будущего у бурятской культуры. И у бурятского народа. Мы живем на своей земле. Мы не отсталый народ. Но мы давно начали исчезать. Умирать. Лет через 50 национальной культуры не останется. Будет провинция Российской империи, где половина – узкоглазые жители. Бурятский язык, бурятский народ просто исчезнут.
· Наши чиновники сейчас смотрят только в сторону Москвы и бюджета. Сейчас вот требуют, чтобы искусство зарабатывало. Говорят, что театр или кино – это просто услуга. Меня потрясла недавняя новость. Счетная палата сообщила, что на спектакли Русского театра в Улан-Удэ ходит мало народу. И она сравнивает количество зрителей у серьезного спектакля «Ричард III» и двух новогодних сказок – не в пользу «Ричарда». Вы серьезно? Для меня это все говорит не о нарушениях в театре, а о примитивности тех людей, которые сидят в Счетной палате. Давайте тогда одни сказки оставим, если они собирают полные залы.
· Любое художественное произведение откуда-то появляется. Это божественный процесс. В нем участвует Автор и Бог. Культура развивается талантом одаренных людей. Все великое рождается где-то в подсознании, на нелогичном уровне. А у нас художникам говорят: «Дайте кассу!». Да отстаньте от них! Мерить сантиметрами или рублями искусство нельзя.
· Сейчас только от наших чиновников зависит, кто в Бурятии будет творить в учреждениях искусства. Они пинком выгоняют из культурных учреждений одних и ставят туда других. Часто ставят - бездарей. Я знаю много талантливых людей, которые могли бы сделать прекрасные работы. Вот человек, поцелованный богом, он гуляет по улицам – и он никогда не окажется, к примеру, в нашем национальном театре. Он там не нужен.
· Даши Намдаков сделал для бурятской культуры больше, чем все наше министерство культуры. Но он же один. А я говорю о массовом развитии нашей культуры. У всех бурят должны измениться мозги, они должны чувствовать себя - бурятами. Это как раз искусство формирует. И это важнее чем политика, чем зарабатывание денег. Без развитой культуры не может быть конкурентоспособной экономики. Мы же говорим про креативность в экономике. Креатив рождается в искусстве.
· Вот отличный пример про креативность. Японцы построили передовую долину, подальше от города, и создали там шикарные условия для ученых. Живите – и работайте! Запустили – ничего не развивается, никаких новаторских идей жители долины не рождают. Стали думать почему. Поняли, что в этих идеальных условиях молодые ученые стали похожи на пенсионеров. А энергии не было. Потому что все клубы, театры, рестораны находились в городе. До «злачных» мест, где мозги могут расслабиться, ехать три часа. Слишком долго. И тогда из долины до города построили прямую скоростную ветку. Теперь там за 20 минут можно доехать до города, потусить и вернуться в тот же вечер. И все заработало.
· Бурятская культура не может развиваться где-то за углом, в подвале. Она во многом зависит от правительства. Местным чиновникам надо выработать «спасательную» политику. Где новые современные произведения, идущие вперед? Кино, спектакли, романы, картины... Ты можешь сохранить культуру, только созидая, создавая новое.
· Это кажется, что гребаное искусство нам не важно. Дескать, пусть оно живет само по себе, а мы будем зарабатывать деньги. А ни фига! Искусство влияет на наше будущее.
Справка МК в Бурятии:
Баир Дышенов, кинорежиссер. Заслуженный деятель искусств Республики Бурятия. Член Союза кинематографистов Российской Федерации. Работал актером Бурятского драмтеатра, директором театра «Ульгэр», директором независимой газеты «Новая Бурятия». Сегодня директор Студии «БурятКино», Представитель Союза кинематографистов РФ в РБ.
В 2009 году его короткометражный фильм «Улыбка Будды» получил приз Берлинского кинофестиваля. Еще одна короткометражка «Наказ матери» показывалась на фестивале в Каннах в 2012 году. После этого Дышенов выпустил несколько крупных работ – «Отхончик. Первая любовь» и «Степные игры».
Карина Пронина
